Поколение «сэндвич» 2.0

Некоторые посты живут дольше других. Один из таких — мой текст о поколении «сэндвич». Он вышел больше года назад, давно ушёл вниз по ленте, но продолжал жить — в перепостах и комментариях. Спасибо вам за честные слова, за разные взгляды, за готовность обсуждать очень личные и порой спорные темы.

Комментарии под тем постом были самыми разными. Тёплыми, горькими, несогласными, обнадёживающими. Особенно много откликов вызвало само слово «сэндвич»:

«Обидно как-то звучит… СЭНДВИЧ».

«Испокон веков так было… Но никто себя сэндвичем не называл».

«Глупо сравнивать себя с каким-то бутербродом».

«Соуса не хватает в вашем “сэндвиче”, а соус — это любовь и доброта к близким».

Я понимаю: слово непривычное, иностранное, как будто несерьёзное. Но между тем, термин уже прочно вошёл в обиход, и он очень точно отражает суть. Человек, находящийся между двумя слоями ответственности — за родителей и за детей, — часто оказывается буквально зажат между обязанностями, заботой, любовью и чувством вины. И «сэндвич» — это не ярлык, а способ обозначить реальность, о которой раньше говорили неохотно. Увы, в русском языке нет другого слова, которое так же хорошо передаёт это состояние. 

Ещё одна важная тема, которая звучала в комментариях, — служение, забота о близких, благородный долг. Кто-то писал, что никогда не чувствовал себя несчастным. Кто-то — что устал, но продолжает. Кто-то — что не имеет права даже думать о себе.

 «Когда я была студенткой, то весь последний год бабушки за ней ухаживала... Никто никому не был в тягость, была семья из трех поколений, самое счастливое время».

 «Жить для других и ради их тоже хорошо… Одиночек, себя любящих, порой жаль!»

«Куда делось понятие о долге, его что, нет уже в принципе?»

Я заметила важную деталь: те, кто уже пережил этот сложный период, и те, кто сейчас в нём, пишут по-разному. Когда боль отступила и появляется возможность оглянуться — звучит благодарность, принятие, иногда даже светлая грусть. Но когда человек живёт в этом прямо сейчас — он на пределе. Он пишет из усталости, тревоги, ощущения замкнутого круга.

«Я всё это прошла. Мама ушла в 90 лет с онкологией. Я рада тому, что смогла без раздражения скрасить её последние дни. Тогда было невероятно трудно».

«Уже никаких сил, но и выхода пока нет. На мне больная старая мама и дочь студентка... Пока никаких перспектив».

 «Живу в режиме “сходила на горшок — и слава богу”. Никому не желаю увидеть родителей в деменции. Это страшно».

И ещё одна мысль, которая не даёт мне покоя. Положить свою жизнь ради других — в нашей культуре это подвиг. Мы уважаем тех, кто «всё отдал», «всё вынес», «ни на что не пожаловался». Но подвиг может оказаться слишком дорогим. Или — даже бессмысленным. Если после остаётся только тяжесть, вина и ощущение, что тебя больше нет.

Мы все живые. У нас есть предел — и физический, и психический. Мы не вечный ресурс. Не бесперебойный генератор любви, уюта и заботы. Важно не раствориться в служении до потери себя. Не довести до той точки, когда уже нам самим требуется уход и поддержка.

Салатун Султанова
Социальный предприниматель, эксперт по вопросам профессионального ухода за пожилыми,
основатель сети пансионатов для пожилых «Победа и Жизнь»